+ + +
я в себе, у себя
я-то дома
то Пенелопа моя в затянувшемся где-то вояже, и по ночам как во сне
застаю я её то на Кипре в дешёвом отеле среди подозрительных русских
то на Фаросе, близ берегов откуда Европа… за подводной охотой
или в туристическом туре покоряет она пирамиду с очередным женихом…
и ни разу за прялкой
ещё по ночам, раньше часто теперь всё реже я грежу
золотом Трои в красивых витринах на чёрном сукне и сосуды литые
вечно юная чья-то жена в облаченьи на фото желтеющем
Кирка!
вели наломать ржавых веток липы
когда они в душном июне перед грозой набухают грозой и густым ароматом целебней
делают воздух, и пчёл рa’вно и смертных чувств разумных и памяти липкой
лишают
в воду их опусти доведи до кипенья
дай настояться, отвар в сосуды разлей золотые
подавай к столу охлаждённым, мёд добавляя по вкусу, между приёмами пищи нашей простой в середине июня и не спрашивай где я скитался так долго до этой поры как я жил без тебя
знаешь сама был прилив я приплыл Гомеру за всё благодарен
в переводе Жуковского на ночь мне вслух почитай

+ + +
Когда иллюзия, увы! износит ткань
Нейлоновая нить с позором поползёт
Через дыру пахнёт линялая герань
Банальным бытиём смущая обонянье
Когда в страдании девица отойдёт
От шаткого окна сулившего полёт
От шаткого окна чреватого паденьем
Сквозняк сухую соль мёртвых морей забьёт
В складки её шагов в поры её и вежды
Есть снадобье одно — пора, мой друг, пора!
Судьба на совпаденья не хитра
Одну и ту же старую концовку
Рифмует
Заладила
Поэзия покладистей
Измена — измененье — сноровка
Измена наизнанку — зуд — свобода
Диагноз — диатез. Девиз — на воды!
Лечить сезонное недомоганье
Обиду злость и разочарованье
Дитя
Желаний чьих подстрелен был полёт
Метаморфозой слёз обрушит на подушку
И громко сетует и горько слёзы льёт…
Но в кулачке уже сжимает погремушку.

+ + +
половина второго ночи
пытаюсь прорваться —
радио врет телевизора у меня нет
нет выхода в интернет
мне холодно
не отвечает профессор из Цюриха
не отвечает Денисов
не отвечает Юлия Кристева
московской регистрации тоже нет
на днях взорвали два вагона в метро
погибших столько-то пострадавших столько-то человек
послезавтра, кстати, провалится аквапарк
через неделю — ебнется самолет
у президента — ощенится кобель
все легче и легче пророчествовать
но почему при этом все стыдней и стыдней
мне сказали что надеяться не на что, раз регистрации нет,
то и загранпаспорта мне тут не видать
как своих ушей
двоюродный брат в детстве меня пытал за уши приподнимал «показывал мне Москву»
мне страшно
мне страшно холодно — почему
вагоны! почему самолет!
почему обязательно регистрация!! почему молчит интернет!!!
может там мне уже ответила Юлия Кристева

+ + +
1. из последних из сил до скамеечки — там ты герой
за скамеечкой наше спасенье — замётанный рай
не на жизнь не на смерть — кого любишь выбирай
далеко не сразу удастся прорыв
в смысл слова «халихало»
под коленками страх — отпусти меня Бог Детских Игр
тренировка «терпеть» тренировка «не мочь» и «хотеть»
Он питается коркой с коленок Он ест этот страх
толстой девочке много открылось — вскачь и опять
Ио, Ио, опомнись, то ветер гудит в проводах
то ли гул на дворе то трава в голове а не гон
божеством одержима не чувствуя ног зная толк
в избиеньи подобных — пятки жалит вдогонку агон
безымянная жертва твоя не невинна О! сказочный волк
Ирод, Ирод, тебя б засмеяли у нас
и младенец зубастый так просто концы не отдаст
и коньков и копыт и с курчавой головки рога
я был труп — дай назад мой рассудок Бог Детских Невзгод
сколько их куда их гонят
— пушкин знает кудряв и речист
из двухтомника памяти выпало «халихало»
прошлогодне и вяло как лист

2. когда над колыбелькой я буду чахнуть
разумом слабеть и любовью крепнуть
будет у меня только и заботы
как бы перед матерью-природой не облажаться
буду думать о нём желанном
зёрен-отрубей хитросплетеньи
сгусточке кровиночке напёрсточке желаний
горсточке радостей и разных сомнений
баю-бай высохшая тучка тяжелее моря
старая любовь разродится новой
жирными губами сытнее молиться
буду рада стараться всё как надо детка
золотко моё будет спать до срока
пуповину грызть в колыбельной коме
белый свет-копеечка в лапке цепкой как сорока
будет рублём золотиться преображаться любовью

3. когда увижу себя в гробу и мужики выроют могилу
когда белый червячок выползет изо рта и расправит крылья
главное тогда не шелохнуться не облажаться
не помешать когда начнёт преображаться
не поперхнуться не заикнуться не удивиться
сделать всё как есть согласно обряду
быть рядом
и радоваться и веселиться

4. и поскольку смерть неизбежна как ни крути
надо купить билетик и на американские горки взойти
и крутиться оплаченных пять минут
и по истечении времени вниз сойти
вниз сойти и выдохнуть счастья вдох
кока-колою затянуться нырнуть с головой
мёртвой петлей одурачен отныне страх
мёртвой водой — только после — живой водой
мысли одним движеньем петлю затянуть
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
счастия тренажёр о! счастия тренажёр
зажатый банзай в зубах пуговицы в глазах
не облажается печень желудок всегда готов
и товарищ-сердце можно в разведку брать

На бывшем Андреевском мосту
(на закате дня)

С моста, который был недавно удалён
На километр вниз ленивого теченья
Реки согласно мудрому распоряженью
Градоначальника и городских голов
В той точке где крыло так круто вознесясь
Над серединой вод как раз переломилось
Глазами жадными какими смотрит язь
Закат сопровождать до горизонта сини
Друг друга сторонясь во избежанье слов
И понукаема одной ленивой силой
Элегия плыла на уровне мостов
Ныряла в арки и по грязи вод скользила.
Искал знамений взгляд блуждающий окрест
Глядящим в унисон привидится немало
Сын божий по водa’м нёс моциона крест
Сон бомжа трепетал под ветхим одеялом
Блуждающий комар и пламень облаков
Дрожанье вод и смог прозрачной пеленою
И звук колоколов и вид колоколов
Реминисценций строй не связных меж собою
И остов МГУ и парка сизый лес
Всё предвещало смерть — ни много и ни мало
Встречающих рассвет с той стороны небес
На этой стороне ничто не удивляло.
Заката провожать до горизонта хвост
Покуда небосвод не украшают звёзды
Через какой-то срок сюда на этот мост
Чувствительный придёт ещё не будет поздно
И взгляд его найдёт всё тот же тихий свет
И бомжа сон больной внизу у парапета
С той стороны небес встречающих рассвет
И в этот раз ничто не удивит на этой
В отличие от тех которые сюда
Придут ещё не раз не видимые глазу
Чтобы опять закат сопровождать с моста
Которого здесь нет по мудрому указу.

Андрей    ДЕРЯБИН

из книги "book not for sale"
из книги "Время Ч"
ТЕРЕМ-ТЮРЕМОК (пьеса)

из книги "book not for sale"

+ + +
Слет поэтов посетил –
Думал приобщиться.
Поэтических светил
Видел рыл под тридцать.
Были лирики одни –
Тонкие такие.
Эпатажем не дыхни,
То же мимикрией.
Куртуазов не ищи –
Дело холостое.
Культивируют прыщи,
Ну и все такое.
Ой, да где ж вы, гой еси,
Концептуалисты?
У поэтов не спроси –
Выгонят со свистом.
Так ни с чем я и ушел –
Циник и охальник.
Не набили, хорошо,
На прощанье морду.

из книги "Время Ч"
+ + +
Страна не требует героев —
Уже не те разводняки.
Уже лететь не надо роем
По направлению Руки.
Не надо быть всегда готовым,
На все готовым и куда.
Не надо стряхивать оковы,
И брать приступом города.
А нам так хочется порою —
Тем, кто рожден в СССР —
Пройтись немного ровным строем -
Чтобы ребятам всем пример!
Не разболтать военной тайны,
Ее по случаю узнав,
И сделать это не случайно —
А долг гражданский осознав.
Порой быть посланным на запад,
Когда подруге на восток —
И без сомнений верить в заповедь,
Что в этом подвига исток.
Смирить гордыню неуемную,
И никому ненужный пыл.
Так хочется подставить левую,
Когда по правой получил!

+ + +
Когда бы был я Пушкин,
А ты моя Наталь —
Я навострил бы ушки
На всяку амораль.
Пускать тебя на балы
Не стал бы ни за что.
Ты спицей бы вязала,
Играла бы в лото.
Никто бы рогоносцем
Меня бы не дразнил.
И этот, венценосный,
Ко мне благоволил.
Тогда б не закрутилась
Вся эта канитель,
И верно б не случилась
Смертельная дуэль.
И очень очевидно,
Что был бы я спасен.
Вот только, что обидно,
Не стал бы "нашим все".

+ + +
Меня цыгане разбудили —
Друг друга били по зубам.
А дело было в электричке —
Я возвращался в ней в Москву.
А ездил в Сергиев Посад я —
Там корефан один давнишний
Семинарист уже три года —
Мы поболтали с ним за жизнь.
А был в Москве я ненадолго —
На курсах знанья повышал.
А после надо возвращаться
Домой, к работе и семье.
А у меня семья не очень
Большая — сын лишь да жена.
Но и того вполне хватает,
Чтоб никуда не убежать.
А я работаю как лошадь,
Когда ее овсом не кормят,
А потому как я считаю,
Что та работа — не мое.
А что мое — я и не знаю.
Все думал-думал — не придумал.
Лишь появилось подозренье,
Что мне работать и нельзя.
А можно быть аристократом
С изрядным годовым доходом.
Чтоб приходил он ниоткуда,
И чтоб не думал я о нем.
А вот тогда б я развернулся —
И все бы было мне досугом.
И все бы было развлеченьем,
Весельем — чистым, как слеза.
А слез бы я не знал и вовсе,
За исключением — от счастья.
Да и откуда бы им взяться,
Когда все очень хорошо.
А хорошо бы было вечно,
Включая тем, что были б рядом.
А рядом было бы немало —
Еще бы — денег дофига!
А я б тогда не разобрался -
Кто друг, а кто — на шару выпить.
И начал всех подозревать бы,
И растерял бы всех друзей.
А это было бы паршиво.
И я тогда затосковал бы.
А может, даже и запил бы,
А то и сел бы на иглу.
А это б вовсе означало,
Что я бы быстро опустился,
И был бы обществом отринут
На самое на жизни дно.
А там, глядишь, и оказался б
В рядах бомжей и попрошаек.
Нет, все же по своей природе
Прибился б к табору цыган.
Ходил бы я по электричкам,
И по зубам собратьев бил бы.
А обыватель бы спросонья
Глаза таращил на меня.

+ + +
Колокол туды-сюды.
Колокол елды-елды.
Колокол туды-сюды.
Колокол елды-елды.

Не дадим татарам мзды!

+ + +
Уронили мишку на пол,
Оторвали мишке лапу –
Все равно его не брошу,
Потому что нету грошей

Чтобы нового купить.
А достану я иголку,
Вдену шелковую нить –
Ну и жизня, мать етить!

+ + +
Мы пойдем другим путем –
А каким – не знаю.
Будет все у нас путем –
А каким – не знаю.

+ + +
Бухнешь, бывало –
И все пропало.

+ + +
Удаляюсь в мир иной.
Не желаете со мной?

+ + +
Человек второго сорта –
Хорошо звучит, не гордо.

+ + +
Стремленье жить по совести –
Нет печальней повести!

+ + +
На ночь улегся
Зубами к стенке.
Нелегкое дело – имидж!

ТЕРЕМ-ТЮРЕМОК
пьеса

Действующие лица:

Вовка Путек
Вовка Гусек
Борька Березок
Мишка Ходорок
Ромка Абрамок
Толька Чубок

Время действия: второй президентский срок
Место действия: Терем-тюремок

Голос автора:

Стоит терем-тюремок,
Он не низок не высок.
На двери большой замок,
По решетке пущен ток.
На вышке Вовка Путек –
Палец на курке затек.

Вовка Путек греется на вышке, пританцовывая и напевая:

Я Вовка Путек –
Все наутек.
Большой роток,
Сам с ноготок.
Раз два три четыре пять,
Я иду искать.
Кто не заплатил налог,
Тех посадим в тюремок.
Кто не спрятался, я не виноват.

Допевает, зычно кричит: На перекличку становись!

Во двор выходят понурые жильцы тюремка.

Вовка Путек (издевательски): Кто-кто в тюремочке живет? Огласите весь список, пожалуйста!

Вовка Гусек:

Я Вовка Гусек,
В Европу утек.
Через Запад на Восток,
Через Север, через Юг.
Как коснулся я земли,
Тут меня и замели.

Борька Березок:

Я Борька Березок,
Погоняло колобок.
Я от дедушки ушел,
Я от бабушки ушел,
Я от всей Семьи ушел.
А от тебя, Путек,
И подавно утек!

Вовка Путек (передергивая затвор): Врешь, собака! Шесть суток карцера!

Мишка Ходорок:

Я Мишка Ходорок.
Я не уплатил оброк,
И теперь мне светит срок.
Отпустите под залог!

Вовка Путек: Хрен тебе, жидовская морда! На параше сгниешь!

Ромка Абрамок:

Я Ромка Абрамок,
На Чукотке домок.
Хоть и близок локоток,
Не достанешь чукоток.

Толька Чубок:

Я Толька Чубок,
Рыжий лобок.
У меня электроток,
На меня у всех зубок.

Вовка Путек: Вроде все на месте… Дневную норму знаете? На деляну шагом марш!

Занавес

Константин    ДМИТРИЕНКО *

Because (отрывки)
Слияние центров (отрывки)
Вот идет человек...

Because (отрывки)

…5

Власть тайфуна.
Приходит ветер, и дождь в дырявой корзине приносит. Зонты
Погибают первыми.
Выломанные из суставов стальные кости,
Изогнутый стержень и клочья
Черной ткани —
Первые жертвы. Следом
Приходит хорошее время для смерти
По колени стоящих в окопах деревьев —
Свежая рваная рана,
Гнилая сердцевина.
Власть тайфуна.

…7

Море,
То, что я видел,
Просто
Очень много воды пересоленной
И в рассол этот брошены рыбы,
Сейнеры, галеоны с золотом,
Пара-тройка подводных лодок
Не спешащих со дна подняться,
И еще есть одна особенность —
В этом большом количестве влаги,
Где бы не был,
С какого берега или борта не посмотришь,
Отражается небо.

…10

Что я знаю?
Совсем немного, но знаю вот это:
Как женщины оставляют дочек в России ради мечты американской
Как живут с нелюбимыми, а любимых делят с их мужьями законными
Как ищут белок в моче и находят золото
Как уходят от страхов в литературу и в живопись
Как после удара по морде, на ладонь выплевывают зубы
Как таскают за пазухой сад японский, а при встрече снимают шляпу
Как покидают социум, для того чтобы влезть «в общество»
И еще кое-что знаю
Как?! Тебе это кажется малым?
Так и есть, я, действительно знаю совсем немного.

Слияние центров (отрывки)

                        «Достаточно белый город…»
...

девушка меняющая фамилию на токамацу и
жених до сих пор целовавший ее лишь один раз и в щечку
пацаны на перекрестке пьющие пиво и
лохотрон на торговой улице
рыжие кирпичи обросшие зеленым мхом и
обгоревшая пятнами кожа
дешевые проститутки на растоптанных улицах и
дорогие бляди на фоне средних витрин
вечные разговоры о постмодернизме со слов курицына и
как минимум два тайфуна каждый август сентябрь
два грязных залива и
два грязных берега бухты

это – то что я вижу и из чего можно сделать
идею владивостока
между китайским корейским и
японским
...

героин из китая гашишное масло из дальнереченска и
в четыре часа утра приходящий обдалбаный примитивист
переводчики с японского и на английский и
валюта накопленная на эмиграцию в кленовый лист
охуевшие от бормотания сонных стихов москвичи и
прозаики сорок лет пишущие один и тот же рассказ
кастет в кармане чучхеисты на стройках и
рок-н-ролл уезжает отсюда в столицы
сто сорок лет холере и
четыре штуки цена за тойоту карину
две гулятельных набережных и
два одинаково грязных демисезона зимылета осенивесны

это – идея владивостока и
ее не нужно искать
между страницами заплесневевших от сырости книг она
между ребрами и позвоночником
...

белые волки на черных скалах и
койоты в пустыне
черные толстые няни и
белые валькирии-экономки
курганы повторяющие форму змеи и
торговцы кокаином говорящие на испанском
шерифы похожие на медведей и
одновременно на ястребов
длинный ствол «писмейкера» и
короткий путь от бара до библиотеки
два разных побережья и
две разных границы

это – подсмотренные в кино и вычитанные в книжках
идея америки
между французским и
испанским

камбоджийский реал с тертым профилем сианука и
катана найденные в бастионах русского острова и на миллионке
пожертвования на восстановление порушенных в прах алтарей и
водружение православия точно на крест руками желтых рабочих
русский повар готовит мясо по-гуаньчжоуски и
японский шпион приходящий смотреть на рок-н-ролл реггей
парочки в ночном клубе построившие очередь в туалет и
моряки выбирающие по фирмам какой-нибудь выгодный флаг
подпольная линия по разливу в посуду духов водки коньяка и
негр-сендвич с рекламой компьютеров плюс другой черный бармен
две звезды утром одна и вечером та же одна и другая
две системы сведения счетов с пространством в милях и километрах

это – владивосток о котором известно лишь только тогда
когда попав в его идею чувствуешь боль
между клыками дракона и
скорпионьим хвостом мантикора
...

+ + +
Вот идет человек.
На голове у него нет
ни шляпы, ни кепки —
просто волосы и немного лысины
на ногах у него туфли в сеточку
потому что на улице лето.
Он идет от магазина к киоску:
сигареты там купит, здесь зажигалку Clipper.
А глаза у него не голубые, не серые – тусклые
от того, что поблекли, что ли.
Лето пахнет до одури, а осень, та – выглядит.
О зиме, что сказать, про весну, что подумать?
Вот идет человек
по маршруту еда-курево-выпивка.
В голове у него не совсем чтобы пусто,
потому что место пустое
заполняется, как правило, временем,
стало быть, у него под "немного лысины",
происходит четвертое измерение.
Вот идет человек через лето, легче чем
дромадер через пески Сахары,
и рассеянно отвечает девочке с пирсингом
на вопрос: "Мужчина,
угостите меня сигареткой?"
"Ради бога, да только вряд ли вы такие дешевые курите..."
Вот идет человек.
у него все нормально, в смысле – умеренно.
И не то что бы ему не хотелось большего,
просто так получилось —
в том времени, что заполнило место под "немного лысины",
никогда не рождались такие мысли:
"больше-меньше", "дваплюсдвабудетчетыре"
От затяжки к затяжке,
от вдоха к выдоху,
ничего не случается, кроме времени разве что,
да и кто сказал, что должно приключаться что-то?
Это ж вам не роман это – жизнь
по которой —
вот идет человек,
мимо девушек, мимо лета и осени мимо,
с каждым годом все меньше волос и все больше "немного лысины".
Вот идет человек
сквозь глаза его тусклое в голову лезет время,
происходит там, даже свернувшись, как кошка, клубочком.
Вот идет человек
От магазина к киоску.
Сигареты там купит, здесь зажигалку Clipper.

_________________________
* http://spintongues.msk.ru/konstantin.htm